Интервью с «народным художником Российской Федерации», «заслуженным художником РСФСР» Каленским Владимиром Дионисиевичем. Место проведения интервью – Центральный Дом Художника, выставочный зал №23. "31" января 2010 года.

Вопросы задает Никольская Валерия (далее по тексту-HB) Фото-Сухоруков Олег HB: Неизгладимое впечатление производит ваша картина «Бродячий музыкант во Флорен- ции". Какова история написания этой картины? Что послужило толчком к написанию полотна?   Каленский В.Д.: Сразу после войны организовывались группы художников для поездки по государствам с целью ознакомления с искусством других стран. Довелось побывать и в Италии,и во Франции. В группу входило около пятнадцати человек, причем меня назначили руководителем группы, так как зa моей спиной была служба в армии в военное время. И одним из городов,который мы посетили, была Флоренция. Во время нашей экскурсии по мосту «Ponto Reccio» нельзя было не пройти мимо музыканта, который играл на виолончели и лихо отплясывал. Под впечатлением от увиденного я достал блокнот и сделал карандашный набросок . И так за время поездок по странам накопился целый альбом, от корки до корки насыщенный набросками. География нашей ознакомительной поездки была обширна: Франция, Италия, Германия, Чехословакия, Норвегия, Греция, Турция. Далее была поездка на восток в Северную Корею, там я cобрал много материала, туда уже брал цветные пастели. В течении пятнадцати лет мне довелось побывать в Малайзии, Cингапуре, Австралии, на острове Пасхи.      После этих многочисленных поездок многие зарисовки я превращал в картины. Кроме картины «Бродячий музыкант во Флоренции», в этом зале есть картина «Свадьба бриллиантового короля», тоже под впечатлением свадебной церемонии владельца алмазных рудников в тех местах.

HB: Как Вы относитесь к современному постсоветскому обществу? Ваше мнение относительно современных тенденций в искусстве?

Каленский В.Д.:  Я считаю, что все развивается по своим канонам. Слава Богу, я являюсь верующим человеком и мне кажется то,что Господь создал ,нельзя искажать. И то, что ты видишь, нужно воспевать как любовь к ближнему и Господу.

HB: Я обратила внимание на очень яркие сочные краски на картинах. Что это за весенние настроение?

Каленский В.Д.:  Это работы моей дочери и жены. В нашем деле без женщин нельзя.

HB: Какое событие Вы считаете знаковым, повлиявшим в дальнейшем на выбор ремесла художника?

Каленский В.Д.: Служба в армии.Точнее на флоте. Все началось, когда  я закончил техникум и осенью начался призыв в армию…И вот стою перед комиссией под перекрестным осмотром. Мои физические данные заслужили похвалу (я в то время занимался атлетикой и мне уже был присвоен 3 разряд) и далее стали озвучивать сроки службы: флот 5 лет, авиация 3 года, танковые войска 2 года, кавалерия 2 года, пехота 1 год, Я однозначно сказал, как отрезал:ФЛОТ!В приемной комиссии возникла паника. «ФЛОТ 5 ЛЕТ»-повторили в приемной комиссии.Но я так и выбрал флот! Тогда было много романтических кинофильмов о флоте и морской дружбе и отваге: «Мы из Кронштада»,  «Депутат Балтики». И, конечно, я мечтал служить на Балтике. Набрали в группу ребят и привезли нас на Соловецкие острова. Первым впечатлением было потрясение и не в лучшую сторону, но когда я увидел, что там тоже красивейшая природа, все встало на свои места.  Незабываемым стал момент в армейской жизни, связанный с моим твердым решением встать на стезю художника. Во время построения старшина спросил: «художники есть?Если есть, два шага вперед». Я сделал два шага вперед, хотя и не был художником, но очень хотел им стать, потому рисовал с детства. Как только все разошлись, меня подозвал старшина и попросил нарисовать плакат. Первыми моими подручными инструментами стали красная ткань, белая краска и кисть малярная. Я то ожидал, что мне нужно будет нарисовать что нибудь, но мне пришлось писать какой-то патриотический лозунг…Закончил радиошколу, получил высокие баллы и стал радиоразведчиком-«глазами и ушами штаба морского флота».

HB: Обратила внимание на картину, где изображена подводная лодка с аббревиатурой С-56. Какие-то личные воспоминания, события, с вязанные с ней, заставили Вас запечатлеть сумбарину?

Каленский В.Д.:  Уже в последние месяцы весны сорок первого ощущалась тревога, напряжение, в воздухе пахло войной и мы жили в ожидании грозы…(делает паузу)… Уже в первые дни войны пришла из тихоокеанского флота в наш порт подводная лодка С-56, меня направили туда акустиком. В мои обязанности входило прослушивание шумов вражеской техники и отчет о всех звуках транспортов командиру лодки. Удобство было в том, что моя рубка соседствовала с рубкой командира корабля и вся информация поступала к нему оперативно. Когда появлялось свободное время, я рисовал портреты моряков нашего подводного корабля, а командир это всячески приветствовал, так как условия были тяжелыми. Приходилось под носом у противника высаживать десант, при этом надо было избежать попадания на мины и не попасть в свет прожекторов.  Помню как мы высадили на берег двух разведчиков: норвежца и нашего. Норвежцы нам очень симпатизировали. Только мы погрузились под воду и стали отходить, как услышали взрывы такой силы, что их и под водой было слышно. И тут пошла серия взрывов, что вибрация  пошла по лодке. Взрывы были все ближе и ближе, лампочки стали лопаться. Такая интенсивная бомбежка продолжалась более полутора суток.  Было невыносимо находиться в ожидании неизвестности и я потерял счет времени, так подействовала атмосфера угрозы и опасности. И только когда я почувствовал, точнее ощутил движение лодки, стало ясно-мы вырвались из кольца, а когда всплыли и попали в поток свежего воздуха, все испытали удар живого света и морской воды. На обратном пути услышали шум двигателя вражеского  транспорта, всплыли и увидели немецкий транспорт, потом и второй появился. Нашими торпедами транспорты были благополучно отправлены на дно…Уже после войны меня попросили написать портрет командующего, Головко Арсения Григорьевича, который был очень уважаем всеми чинами нашей флотилии. А это происходило так: меня вызвал командир корабля и попросил написать его портрет, это было бы оригинально и вряд ли кто до этого додумается. Портсигарами-то командующего не удивишь.  По газетным снимкам и пришлось писать потрет, очень помогал адъютант. Встречать мне его приходилось мельком и тех впечатлений было явно недостаточно. Отдельная история, как я его смог увидеть  якобы «случайно», но мне явно не хватило одного раза, поэтому я еще три раза случайно попадал к нему на глаза в штабе и каждый раз внимательно изучал цвет лица, цвет глаз и расположение орденов.  В четвертый и последний раз командующий поворчал на меня и сказал, что не понимает, почему только я к нему приношу донесения, я объяснил, что так совпадает время передачи донесения с моментом, когда все остальные моряки на вахте…Портрет получился удивительным, скорее даже пейзаж: вид города Полярного и командующий весь в орденах и медалях.  И было решено вручить портрет командующему на церемонии вручения нашей части наград. Портрет произвел фурор, а супруга командующего, Головко Кира (артистка МХАТ), вообще вскочила с места и закричала, что на портрете Арсений Григорьевич помолодел, стал красавцем и захлопала в ладоши…Командующий не поверил, что я самоучка, и тогда было принято решение отправить меня в Москву для поступления в художественное училище. Добирался с приключениями: дороги везде разрушены, страна еще не восстановлена после войны.

В Mоскве нашел Строгановское училище, был допущен до экзаменов. Меня сразу допустили на четвертый курс, так как поступала в основном молодежь, и фронтовиков было немного, в числе которых был я. Сдал работы и получил выписку из протокола приемной комиссии, с которой рванул обратно на флот. Уже после возвращения из Москвы через месяц я вошел в обычную колею воинской службы и мысли о художественном училище казались немного эфемерными... (Каленский В.Д. улыбается)... Я находился  тогда на пирсе и увидел, как мне навстречу бежит наш вестовой, машет листом бумаги и кричит: «Володька,ураааа!!!». Это был приказ командующего о демобилизации и билет в новую жизнь…